фанф my december.

Ты входишь под руку с каким-то недомерком в куцем пиджачишке, невыглаженных брю

Я боюсь тебя, Грейнджер. Особенно в этот вечер, когда мне просто необходимо быть на этом рождественском приеме. Я знаю, ты будешь там, и я вновь почувствую твое появление еще до того, как увижу тебя. Почувствую твой взгляд, который, как клинок из лучшей гоблинской стали, вонзится мне в спину между лопаток. Да, у меня появилась эта отвратительная привычка стоять спиной к дверям, чтобы не пялиться на каждого, входящего в помещение, ожидая, что это ты. Но и это не спасает от огненной волны, накрывающей тело и душу с твоим приходом. И я боюсь ее, потому что она чужда моей холодной слизеринской сущности, противоестественна и бесконтрольна.

Его отблески мерещатся мне повсюду, особенно в пунцовых рождественских сапогах, болтающихся в каждой витрине, попадающейся мне по пути. Все вокруг обезумели с этим праздником. Ты мое рождество, Грейнджер. Слышишь? Гребаное трехмесячное рождество! Я жду момента, когда смогу увидеть тебя. О, как бы ты смеялась, если бы услышала эти слова! Но это не меняет сути. Я жду этих секунд, как алкоголик ждет того, чтобы приложиться к горлышку бутылки. Я собираю все свое хваленое самообладание, чтобы не выдать себя ни словом, ни взглядом. Тебе кажется, что я смотрю сквозь тебя, но нет мой взгляд вбирает каждую деталь: пушистый локон, так и норовящий выбиться из-за уха, поблескивающее кольцо, мое собственное отражение в твоих глазах… И в этот момент я готов подарить тебе тысячу подобных побрякушек, только бы ты смотрела, не отрываясь, не отводя взгляда, на меня. Чтобы унять внезапную дрожь в пальцах, я сжимаю руки, которые держу в карманах, в кулаки. Ты замечаешь это и усмехаешься, думая, что я сдерживаюсь из последних сил. Ты права. Мне кажется, еще десять секунд, и я, наплевав на все, шагну к тебе навстречу, рывком прижму тебя к стене, взлохмачу твои волосы, и буду целовать, пока хватит воздуха в легких, не давая тебе сказать ни слова Шесть Не отрываясь от тебя, я перенесу нас к себе. Семь Ты будешь срывающимся голосом требовать объяснений, но только до тех пор, пока я не доберусь до пуговиц твоей рубашки… Восемь Ты отворачиваешься, обрекая меня на новые бессонные ночи, и я ненавижу себя за то облегчение, которое испытываю в этот момент.

Иногда я просыпаюсь не один, и тогда, сидя на краю кровати, уронив голову на руки, пытаясь забыть, стереть из памяти еще один бредовый, горячечный сон, я чувствую спиной легкое прикосновение холодной руки. У них у всех, блондинок, брюнеток, рыжих, молчаливых, болтливых, умных, полных идиоток, худеньких, упитанных, с большой грудью и с маленькой, зеленоглазых, кареглазых, голубоглазых, накрашенных чересчур или наоборот, недостаточно, всегда холодные руки. Меня это бесит. До ужаса. До мучительного желания бросить ядовитую гадость, вскочить, разнести все к соплохвостам собачим, вытолкать взашей очередную куклу, которая мнет шелковые простыни, закрывая своим телом герб моей семьи. Я оборачиваюсь, уже открываю рот , но молчу. Молчу, потому что в этот момент все мои мысли лишь о том, какие руки у тебя. Я смотрю на женщину передо мной, а вижу тебя, твои губы, твои глаза, гладкость твоей кожи. Я целую ее, как только что во сне я целовал тебя. Она стонет, а я в последний момент не даю хриплому «Грейнджер» сорваться с губ. Я горю в этом адском пламени самообмана каждый день, не в силах потушить его, взять себя в руки. И оно лишь разгорается с каждым вздохом, с каждой мыслью, с каждым взглядом. Алое, всепоглощающее, безжалостное, как глаза Темного Лорда.

Мерлин, это сумасшествие сведет меня в могилу. Я это чувствую, как чувствуют волки приближение ватаги гончих, из последних сил молотя лапами колючий, глубокий, по самую грудь снег. Я бегу от тебя, но ты настигаешь. С каждым днем, с каждым часом, все ближе. Твой голос, эхом отдающийся в моем мозгу. Твой запах, надолго пропитывающий все вокруг. Они в каждой кроваво-красной капле чернил, которыми я пишу на белоснежных листах бумаги.

Я просыпаюсь ночью, вскакиваю с постели, мечусь, хватая ртом воздух, которого будто все меньше, без которого я задыхаюсь. Я задыхаюсь без тебя, слышишь? Ты мой воздух.

Каждый раз, закрывая глаза, я вижу тебя. Твою улыбку. Твои слезы. Твои жесты. Пряди твоих волос, которые треплет ветер. Ты мое наваждение, моя навязчивая идея, мой кошмар, моя иллюзия.

Саммари:PНебольшая зарисовка о том, как все могло бы быть.